Первый рэкетир СССР геннадий карьков (он же монгол). Геннадий карьков, он же монгол: дедушкой рэкета в СССР
Здравствуйте, в этой статье мы постараемся ответить на вопрос: «Первый рэкетир СССР геннадий карьков (он же монгол). Геннадий карьков, он же монгол: дедушкой рэкета в СССР». Если у Вас нет времени на чтение или статья не полностью решает Вашу проблему, можете получить онлайн консультацию квалифицированного юриста в форме ниже.
После пересмотра дела Геннадий вышел на свободу в 1961 году, отбыв чуть больше половины срока. На воле Карьков тут же погрузился в пучину преступной деятельности, промышляя кражами и грабежами. Пят лет ему везло, но в 1966 году 36-летнего вора поймали на горячем во время кражи. Преступник получил три года, которые ему пришлось отсидеть полностью.
Монгола арестовали в августе 1971 года. Сотрудники милиции надели на него наручники прямо на улице, возле входа в магазин. Затем по одному поймали и остальных членов банды. Дольше всех удавалось скрываться Балде. Его задержали в начале 1972 года на одной из конспиративных квартир.
Суд над бандой «диких милиционеров» состоялся в 1972 году. Удивительно, но процесс активно освещался в советских СМИ, чего раньше не бывало. Правоохранители назвали дело банды Монгола одним из самых сложных в истории московской милиции. Почти все бандиты получили по 15 лет лишения свободы. Столько же дали и Карькову. Но из них Монгол должен был 10 лет отсидеть в тюрьме, на самом строгом из всех возможных режимов.
Приятели освободились практически вместе, и Сиська предложил Монголу и дальше воровать. Однако, тот ему возразил, выдвинув другую идею. Мол, к чему все эти кражи с риском снова попасть в тюрьму, если можно открыто трясти определенную категорию граждан, которые в любом случае жаловать в милицию не побегут.
Иначе говоря, Монгол начал советский рэкет, о котором при отсутствии в стране рыночных отношений тогдашний преступный мир не имел никакого понятия. Другое дело, что в шестидесятые годы в СССР начал складываться так называемый «черный рынок».
В те времена некоторым хитрецам удавалось получать хороший доход и помимо официальной зарплаты. Особенно на это мастерами были директора заведений общепита и различных фабрик, которые научились использовать вверенные им предприятия для извлечения личной выгоды.
Следом за «цеховиками» не очень стройные ряды советских богачей начали пополнять фарцовщики, валютчики, подпольные антиквары, ювелиры и прочая публика. Каждый из них зарабатывал по-разному, но все они, так или иначе, ходили под статьей.
Понятно, что милиция была последней инстанцией, с которой им хотелось связываться каких-то проблем. С учетом этого Монгол и избрал подпольных советских миллионеров целями своих вымогательств.
Но сначала Монголу требовалась крепкая команда, ведь многие их жертвы тоже были не лыком шиты. В итоге за несколько месяцев Карьков собрал под свое крыло около трех десятков человек, среди которых был еще один известный в
криминальных кругах человек — Владимир Быков по прозвищу Балда. Среди новичков можно отметить бывшего студента циркового училища Вячеслава Иванькова. Потом, когда несостоявшийся циркач прочно вольется в бандитский коллектив, Монгол наречет его Япончиком.
До этого студенту в криминальных делах не везло. Впервые его задержали за кражу в 25 лет, когда у многих его приятелей уже было за плечами по два-три срока. Да и в этот раз Иваньков отправился не на нары авторитет зарабатывать, а в психушку.
А вот оказавшись в банде Монгола, Япончик неожиданно для всех быстро сделал «карьеру», и спустя несколько лет уже был одним из самых верных помощников главаря. И, между прочим, это он облегчил работу подельникам, добыв для банды настоящее милициейское удостоверение, которое он выкрал у подвыпившего стража порядка.
Преступление и наказание
Суд над бандой Монгола состоялся в 1972 году. Особые обстоятельства этого дела заставили правоохранителей пойти на невиданные меры безопасности Стражи порядка опасались, что бандитов попытаются отбить. Также им пришлось тщательно охранять свидетелей и их семьи.
В итоге приговором суда большинству участников группировки досталось по 15 лет колонии строгого режима. Сам Карьков получил такой же срок, но первые 10 лет ему предстояло провести в тюремной камере. Это в СССР считалось одной из самых жестких мер лишения свободы.
Удивительное дело, но единственным членом банды, который тогда избежал наказания, стал Япончик. После суда над подельниками он на время притаился, а потом сколотил собственную шайку, став по аналогичной схеме грабить цеховиков по всему Советскому Союзу. Но это уже другая история.
Что касается Монгола, то 10 лет, проведенные во Владимирском централе, серьезно подорвали его здоровье. В итоге в конце осени 1981 года его выпустили п УДО.
Понятно, что за Карьковым вели негласное наблюдение, опасаясь, что прожженный вор вернется к своему криминальному ремеслу. Тем более, что едва ли не с первых дней на воле он начал налаживать прежние контакты с авторитетами.
Да только опасения правоохранителей оказались напрасными. Из-за постоянных проблем со здоровьем Монголу было уже не до участия в больших делах. Большую часть времени н проводил по больницам, и даже новые возможности для преступного мира, открывшиеся перед ним с началом перестройки, не заинтересовали Карькова.
Монгол, Япончик и Балда
Наиболее активными участниками преступной группировки Монгола были Иваньков Вячеслав Кириллович, известный как Япончик. Он родился 2 января 1940 года в Москве. Вторым активным участником ОПГ был Быков Владимир Васильевич, 1937 года рождения, уголовная кличка «Балда». В 1972 году ОПГ Монгола была разоблачена, и он дал команду своим ребятам, чтобы они освободили Иванькова любыми способами. Когда арестовали Монгола, он оставил криминальное наследство Япончику, и Иваньков должен был его заменить. Япончик получил свою кличку за раскосые глаза. Иваньков был хорошим учеником, и даже превзошел своего учителя. В середине 80-х он создаст новую ОПГ, уже нового типа, еще наглее и безжалостнее.
Когда Япончик только предлагал свои услуги Монголу, он удивил его своей хорошей физической формой. На следующий день предложил украсть милицейскую форму, чтобы заниматься вымогательством, играя роли работников правоохранительных органов. Негласным лозунгом банды Монгола было «грабь награбленное!», ведь они вымогали деньги у тех, кто тоже нарушал закон: взяточников, владельцев подпольных цехов, спекулянтов. Монгол не был Робин Гудом, который раздает добытое бедным гражданам.
Новой задачей было не только отнять то, что есть, но и поставить жертву в условия, при которых она должна была делиться: 10 процентов от месячного дохода. За три года Монгол обложил больше сотни богатых граждан такой «данью».
Отношения с другими ОПГ
Банда Монгола очень не нравилась остальным бандитам: уголовный мир считал Карькова выскочкой. В то время среди воров считалось зазорным заниматься рэкетом, а Монгол нарушил это негласное правило. Кроме этого, Монгол сотрудничал с милицией, что было грубым нарушением кодекса воровской чести и попиранием всех основ. И самое страшное – Монгол начал «трясти» тех, кто держал воровской «общаг». Они вызвали его в ресторан «Вареники» и в лицо назвали крысой. Монгол парировал, что они сами пришли на встречу «под кайфом», и разговаривать он с ними не будет. Вася «Бриллиант» после выхода на свободу пытался поговорить с Монголом, но тщетно – Монгол не собирался жить по «старым воровским правилам».
В банде Монгола было 30 бойцов, но больше всего он ценил четырех: Вячеслава Иванькова, Павла Быкова, Калымского-«битумщика» и «Сиську». Банда была очень богатой, но рядовые были почти нищими, и работали только «за интерес».
Информаторами банды были женщины легкого поведения, продавцы универмагов, ювелирных и меховых магазинов. Другими точками сбора информации были комиссионные магазины импортной техники и продавцы антикварных магазинов. Высокопоставленные лица, цеховики и теневики обожали вещи с историей, и готовы были за них платить.
Преступная группировка Монгола
В начале 1970-х годов Карьков, получивший за свою азиатскую внешность (имел казахские корни по матери) в уголовной среде прозвище «Монгол», собрал порядка тридцати человек в банду, которую возглавил. По некоторым данным, в преступную группировку входило в общей сложности 50-60 человек. Главными лицами в банде стали Вячеслав Иваньков по прозвищу «Япончик» (одна из версий появления клички Иванькова — так окрестил его именно Карьков), а также уголовник по кличке «Битумщик» и психически больной-наркоман Палач (именно он впоследствии пытал жертв банды).
Начиная с 1971 года, банда начала совершать разбойные нападения на квартиры высокопоставленных лиц. Жертвы зачастую даже не обращались в милицию, опасаясь расспросов о происхождении похищенных вещей. В числе жертв банды — фарцовщики , цеховики , коллекционеры, работники торговли и сферы обслуживания.
Банда отличалась крайней жестокостью — отказывавшихся выдавать деньги и ценности вывозили в лес, где пытали. Пытки были самыми разнообразными, причём применялись как физические, так и психические. Жертв вешали на деревьях, а когда они начинали задыхаться, резко обрезали верёвку. Некоторых клали в гроб и пилили ножовками. Как правило, после подобных акций ломались все.
Группировка одной из первых в СССР стала заниматься вымогательством у подпольных миллионеров, то есть тем, что впоследствии назовут «рэкетом». Это было прямым нарушением воровского закона, то есть основного закона преступного мира Советского Союза.
Вскоре Монгол и ещё 31 человек из его банды были
В истоке 1970-х годов Карьков , получивший из-за собственной азиатской наружности в криминальной среде прозвание «Монгол », подобрал порядком 30 человек в банду, которую возглавил сам.
В застойные советские годы его имя гремело в определенных кругах, криминальный авторитет, вор в законе — Монгол. Настоящая фами-лия Корьков — сколотил жестокую банду, которая грабила и убивала «цеховиков» и работников торговли. Именно банда Монгола стала первой применять раскаленный утюг в качестве своего рода «детектора лжи». Впрочем, были у них и другие любопытные «наработки»…
Дерзкий, рисковый и удачливый
Монгол скончался 14 октября около 10 часов утра в одной из престижных столичных клиник после тяжелой продолжительной бо-лезни. Геннадию Александровичу Корькову было на тот момент 64 года. Еще не старый вроде, но зато умер сам, а это большая редкость для людей его круга.
Он был одним из наиболее известных и почитаемых представителей советского и российского криминального мира. Стоит отметить, что именно этот человек был «крестным отцом» и наставником по жизни небезызвестного Вячеслава Иванькова. Монгол стоял у истоков становления российского рэкета, организовав в 60-х годах в Москве совершенно отмороженную группировку, обложившую данью тамошних «цеховиков», да и всех, кто имел, как тогда говорили, «не-трудовые доходы.
Он слыл дерзким, рискованным и вместе с тем весьма удачливым бандитом. Плюс Монгол обладал несомненными лидерски-ми качествами. В конце жизни Корьков стоял в стороне от бурных разборок, бушевавших в криминальном мире, хотя, по некоторым данным, не оставлял до конца свой преступный промысел, о чем будет сказано ниже. В пос-ледний раз на широкой публике он появился на похоронах Отари Квантришвили, с которым был знаком, однако вскоре из-за тяжелой болезни был вынужден лечь в больницу, откуда его вынесли уже вперед ногами.
Нашел талантливого ученика
Теперь подробнее о деятельности банды Монгола. Для СССР она была нетривиальна. Ее атаман собрал вокруг себя настоящих отморозков. К примеру, подручным Монгола был уголовник по кличке Калымский, или Битумщик. Монгол подтянул его к движе-нию сразу после того, как он освободился из Камских лагерей. Сидел Битумщик за то, что облил бензином человека и поджег. Свое прозвище он получил после того, как разогрел паяльной лампой битум в кружке, позвонил в квартиру и выплеснул ее содер-жимое в лицо открывшему. За убийство человека он просил 100 рублей, за «битум» 500… Немного, прямо скажем.
Именно в банде Монгола знаменитый Япончик прошел свои «уголовные университеты». Монгол, тяготевший к спортсменам-силови-кам, приметил упрямого и крайне агрессивного Иванькова, который, будучи тогда молодым и полным сил, стал мастером спорта по боксу. Что ж, можно отметить отменные селекционные способности Монгола — ученика он себе взял талантливого. В своем роде, конечно.
В гроб живьем
Банда Монгола имела осведомителей среди столичных валютчиков, проституток, фарцов-щиков — они знали многих тайных богачей в лицо. Жертвы выбирались из числа подпольных миллионеров, работников торговли, собира-телей антиквариата и богатых «цеховиков». Таковых в Москве на самом деле было немало. Монгол знал, в чем их слабость: потерпевшие после налета в милицию жаловаться не по-бегут. Объяснять правоохранительным органам, откуда у простого советс-кого человека ювелирные украшения или картины стоимостью сотни тысяч рублей, никто не захочет. Еще одно ноу-хау банды, из разряда «чтобы дваж-ды не вставать» — кроме откупного, бандиты требо-вали у своей жертвы дать им очередную наводку. Вот так-то.
Одной из первых жертв Монгола стала директор популярной в городе шашлычной Антонина Ломакина. В тот день люди из банды Монгола затащили в машину и возили по городу. Через 4 часа она согласилась отдать деньги, и ее отвезли домой. Уже в квартире Антонина стала кричать и звать на помощь, и это спугнуло бандитов. Правда, Ломакина не обратилась в милицию, поскольку сама зарабатывала обманом покупателей. Это было характерное решение и для других жертв Монгола, ведь он грабил тех, кто живет на нетрудовые доходы.
Через две недели ее снова схватили и увезли на машину в сторону леса. В лесу ее заставили копать себе могилу, подвешивали на веревке. После трех дней пыток она отдала бандитам все, что у нее было: деньги, драгоценности, украшения. Бандиты проявили мелочность, забирая даже предметы мебели из дома.
Отношения с другими ОПГ
Банда Монгола очень не нравилась остальным бандитам: уголовный мир считал Карькова выскочкой. В то время среди воров считалось зазорным заниматься рэкетом, а Монгол нарушил это негласное правило. Кроме этого, Монгол сотрудничал с милицией, что было грубым нарушением кодекса воровской чести и попиранием всех основ. И самое страшное – Монгол начал «трясти» тех, кто держал воровской «общаг». Они вызвали его в ресторан «Вареники» и в лицо назвали крысой. Монгол парировал, что они сами пришли на встречу «под кайфом», и разговаривать он с ними не будет. Вася «Бриллиант» после выхода на свободу пытался поговорить с Монголом, но тщетно – Монгол не собирался жить по «старым воровским правилам».
В банде Монгола было 30 бойцов, но больше всего он ценил четырех: Вячеслава Иванькова, Павла Быкова, Калымского-«битумщика» и «Сиську». Банда была очень богатой, но рядовые были почти нищими, и работали только «за интерес». [С-BLOCK]Информаторами банды были женщины легкого поведения, продавцы универмагов, ювелирных и меховых магазинов. Другими точками сбора информации были комиссионные магазины импортной техники и продавцы антикварных магазинов. Высокопоставленные лица, цеховики и теневики обожали вещи с историей, и готовы были за них платить.
Стрелка в «Варениках»
Вымогательство противоречит старым воровским законам и презираемо ворами. Монгола молча осуждали, пока он совсем не зарвался. Надо сказать, что в близкое окружение Монгола помещались весьма значительные по тем периодам люди мошенники, коронованные ещё в 1940х. К примеру, как Валет Арбатский. В эти периоды преступное общество еще не был жестко поделен по национальному признаку, и наряду со славянами Монгол принимал под собственное крылышко абсолютно всех, который вышел на свободу, отогрев в Столице Радика Багдасаряна, Гиви Резаного и многочисленных иных грузинских грабителей. В том количестве и брата Отари Квантришвили Амирана.
Грохот грянул, когда шайка Монгола проложила ряд «разгонов» разбоев с переодеванием в милиционерскую фор, один с каких случился в жилплощади Фатимы, держательницы грузинского общака. На действие ходили непосредственно Монгол, Япончик, Стропила, Валет и Слива. Фатима разузнала их и высказала свое возмущение: общак специализирован с целью «грева» «бродяг» в Новочеркасской «крытке» и Балашовской кутузке! Монгол не внял ее словам, унесли они в тот день 100 тысяч рублей, большое количество золота и алмазов. Забрали и наркотики, которые в изобилии были на хате Фатимы — для дорогих гостей, грузинских законников.
Полагаясь на то, что он крестник самого Васи Бриллианта, Монгол думал про себя, что он неприкосаемый, но ошибался. Его вчерашние грузинские друзья из числа воров спустя «разгона» Фатимы резко отошли от него. У него возникли значительные трудности с грузинскими грабителями. Под Новый, 1970й грузины забили ему стрелку в подвальчике «Вареники» на Трубной площади. Монгол явился в той самой ментовской одежде, которую он одевал, когда ездил на «разгон» Фатимы. Это был явный вызов — появиться пред грабителями в таком облачении являлось прямым оскорблением.
В «Варениках» Монгола уже поджидали 10 грузинских «законников», среди которых были Гия Кутаисский и Юра Лакоба, его вчерашние друзья. Атака на жилплощадь Фатимы мошенники исчислили равно как крысятничество, за милиционерскую форму следовала ещё одна предъява несоблюдение понятий.
Взбешенные грузины приговорили Монгола тут же в подвальчике зарезать! Но Монгол и бровью не повел. Обвинил грузин в этом, то что они подошли на сходку «вмазанными» наркотики приняли, а это не поворовски! И, вытащив из карманов два пистолета ТТ, навел их на сидящих за столом воров. А потом спокойно вышел из подвальчика, сел в машину и уехал туда, где ждали свои. Там отдал распоряжения на случай, если его убьют или арестуют милиция или КГБ. До его ареста оставалось недолго. Монгол уже попал «под пресс» КГБ и МВД сразу под два следствия по делу «цеховиков», припомнились ему также старые грехи. И весь основной костяк банды за ним потянули. Да по расстрельным статьям! Только Япончик в стороне остался его Монгол берег как зеницу ока.
«Профессиональный» рост Монгола
Сидя в одной камере со знаменитым вором в законе Васей Бриллиантом, Геннадий Карьков сумел снискать его расположение. Бриллиант увидел в хватком и смышленом парне отличный потенциал и предрекал ему большое будущее.
Геннадий Карьков родился в Москве, в 1930 году. В начале 60-х получил 3 года лишения свободы за кражу. Колония общего режима в Боровске стала его Высшим учебным заведением. Из нее он вышел с четким пониманием, как наладить криминальное дело, в котором он все решения будет принимать самостоятельно. За азиатскую внешность Карьков еще на зоне получил кличку «Монгол». Михаил Игнатов, бывший оперативный сотрудник, вспоминает: «он очень дальновидный, мог любую ситуацию просчитать на два-три шага, очень хороший психолог, умел располагать к себе людей». Сидя в одной камере со знаменитым вором в законе Васей Бриллиантом, Геннадий Карьков сумел снискать его расположение. Бриллиант увидел в хватком и смышленом парне отличный потенциал и предрекал ему большое будущее. И он не ошибся.
При выходе из колонии Монгол получил от воров рекомендацию на волю. Его встретили, одели, накормили. И эти уголовники стали первыми людьми, которых он уговорил начать новое дело. Оставалось понять, чем заняться. Идея осенила его в ресторане, когда он подметил, что шире всех в ресторанах гуляют «торгаши», граждане, которые имели отношение к дефициту, руководители баз и универмагов. Своими наблюдениями Монгол рассказал на ближайшей сходке, и объявил, что теперь они будут работать по-крупному.
Одной из первых жертв Монгола стала директор популярной в городе шашлычной Антонина Ломакина. В тот день люди из банды Монгола затащили в машину и возили по городу. Через 4 часа она согласилась отдать деньги, и ее отвезли домой. Уже в квартире Антонина стала кричать и звать на помощь, и это спугнуло бандитов. Правда, Ломакина не обратилась в милицию, поскольку сама зарабатывала обманом покупателей. Это было характерное решение и для других жертв Монгола, ведь он грабил тех, кто живет на нетрудовые доходы.
Через две недели ее снова схватили и увезли на машину в сторону леса. В лесу ее заставили копать себе могилу, подвешивали на веревке. После трех дней пыток она отдала бандитам все, что у нее было: деньги, драгоценности, украшения. Бандиты проявили мелочность, забирая даже предметы мебели из дома.
Консерваторы-воры предложили сотрудничество милиции. «Старым» ворам страшно надоел Монгол и его наглая банда, поэтому они пошли на переговоры с силовыми структурами. Так милиции стало известно про банду Монгола. Но дело было сложным, ведь заявлений от потерпевших не было. Все, кого он грабил или пытал, сидят очень тихо.
Когда в банду Монгола порекомендовали нового бойца, никто не почувствовал неладного, а это был сотрудник МУР (московский уголовный розыск). Операция по захвату банды Монгола вошла в учебники по криминалистике. Работа МУРа была филигранной. День за днем собирая сведения от внедренных в банду информаторов, милиция сжимала кольцо вокруг ОПГ, которая действовала все наглее и наглее. Монгола взяли в 1972 году во время сходки в одном из московских ресторанов. Под следствием оказались сразу 27 человек. Монгол вел себя спокойно во время допросов, потому что был уверен, что у следствия просто не хватит улик. Действительно, доказать удалось только несколько эпизодов. Монгол получил 14 лет лишения свободы, хотя обвинение настаивало на высшей мере наказания. Некоторые следователи решили, что адвокат и судья были в сговоре. Монгол брал всю вину на себя, чтобы Япончик продолжил его дело и не ошибся: Иваньков стал знаменитым вором в законе.
После 14 лет тюрьмы Монгол вышел на свободу коронованным вором в законе. Был 1986 год, разгар перестройки. Все, кого Монгол преследовал, стали хозяевами жизни. Он сколотил новую банду, но дело не пошло. Вскоре Монгол скончался от рака, так и не успев пожить в купленном после освобождения доме во Франции.
По прозвищу «Монгол», один из пионеров современного преступного мира.
| Геннадий Карьков | |
|---|---|
| Монгол | |
| Имя при рождении | Геннадий Александрович Карьков |
| Дата рождения | 5 декабря (1930-12-05 ) |
| Место рождения | Кулебаки |
| Дата смерти | 14 октября (1994-10-14 ) (63 года) |
| Место смерти | Подольск , Московская область |
| Гражданство | СССР СССР , Россия Россия |
| Род деятельности | Вор в законе |
Прокол, который привел бригаду Монгола к краху, был допущен участниками группировки летом 1971 года. Разбойники решились на беспрецедентный шаг: обчистить своих же «коллег» — воров-домушников. Незадолго до набега бандитов Карькова те совершили очень удачную кражу из квартиры богатого цеховика. Все ценности вывезли на квартиру родственницы одного из воров.
Туда и нагрянули люди Монгола, переодетые в милицейскую форму. Однако домушники, в отличие от неопытных в этом деле наркоторговцев, оказались ребятами бывалыми и сразу же раскусили маскарад. Но сопротивляться не решились и отдали налетчикам всю ценную добычу — около 200 золотых монет царской чеканки и гору драгоценностей.
Немного позже воров задержали уже настоящие стражи порядка и после титанических усилий раскололи, пообещав смягчение приговора. Так оперативникам стало известно, что в регионе работает банда переодетых в милиционеров преступников. Дальнейшее было делом техники. По некоторым данным, в банду Монгола был подослан сотрудник под прикрытием, и ему удалось в короткие сроки собрать компромат на своих «коллег».
Арестовали разбойников в начале 1972 года — 27 человек с Карьковым во главе. Иванькову единственному удалось избежать даже минимального наказания: Монгол, который прочил Япончика в преемники, дал указания подельникам максимально выгораживать его.
К слову, Карьков на допросах поначалу вел себя нагло и отказывался признавать свою вину: он думал, что никто из жертв не осмелится пойти на контакт с милицией. Но, увидев показания Миркина, Ломакиной и Берсанукаевой, позицию поменял и согласился содействовать следствию.
На Монгола сыщики МУРа вышли по наводке задержанных ими домушников летом 1971 года. Весной банда Монгола собралась «прессовать» директора шашлычной Анну Ломакину, но опытная дама все не давалась в руки. Тогда ее просто похитили прямо возле дома и несколько часов возили по городу, угрожая убить. Однако Ломакина хоть и испугалась, все равно утверждала, что у нее нет дома больших денег. И только после угрозы закопать в лесу якобы сдалась. Но как только бандиты вошли с ней в подъезд ее дома, Ломакина стала орать «Караул!», и бандюки поспешно ретировались. Спустя ряд суток её вновь украли и увезли в бор. Уже после 3-х дней пыток Ломакину подцепляли на веревке на бревне, вынуждали копать себя гробницу — она сдалась и возвратила все без исключения сокровища.
В июне у задержанных му ровцами домушников Лимона и Вадима было изъято почти все похищенное ими на последней краже, кроме 189 золотых монет царской чеканки и килограмма золотого лома. Домушники не сразу признались, что стали жертвами «разгона». Похищенное они спрятали в квартире любовницы Лимона, куда и наведались лжемилиционеры домушники сразу поняли, что это не настоящая милиция.
Оперативная разработка группировка Монгола началась с внедрения в группу сотрудника МУРа под видом нового «бойца» и закончилась задержанием, вошедшим в книге криминалистики. Монгола задержали когда он был на сходке в 1972 в какой то кафешки, а за ним и всех членов его банды — кроме Иванькова Япончика, как уже говорилось.
До оглашения приговора в июле 1972 года Монгол был спокоен и уверен, что у следствия против него нет ничего серьезного. Но суд счел вину доказанной, и Карьков на 14 лет ушел по этапу (гособвине ние просило для него высшую меру). Получили каждый свой срок и его подручные. Монгол сумел прикрыть собой Япон чика, вскоре ставшего законником и продолжившего его дело.
В 1986, во время пика перестройки, Монгол освободился уже законником. Собрал другую шайку, правда ничего не срослось. Эта ниша — рэкет — была уже одобрена ворами на всесоюзной сходке и занята. В истоке 1990х Монгол был какоето время смотрящим в нескольких районах его родной Москвы, купил себе дом во Франции, мечтая уехать из России. Но мечты не сбылись. 14 октября 1994 года 63летний Геннадий Карьков умер в Подольской онкологической больнице от рака. Похороны были скромные под конец жизни Монгол растерял свой былой авторитет.
В застойные советские годы его имя гремело в определенных кругах, криминальный авторитет, вор в законе — Монгол. Настоящая фами-лия Корьков — сколотил жестокую банду, которая грабила и убивала «цеховиков» и работников торговли. Именно банда Монгола стала первой применять раскаленный утюг в качестве своего рода «детектора лжи». Впрочем, были у них и другие любопытные «наработки»…
Дерзкий, рисковый и удачливый
Монгол скончался 14 октября около 10 часов утра в одной из престижных столичных клиник после тяжелой продолжительной бо-лезни. Геннадию Александровичу Корькову было на тот момент 64 года. Еще не старый вроде, но зато умер сам, а это большая редкость для людей его круга.
Он был одним из наиболее известных и почитаемых представителей советского и российского криминального мира. Стоит отметить, что именно этот человек был «крестным отцом» и наставником по жизни небезызвестного Вячеслава Иванькова. Монгол стоял у истоков становления российского рэкета, организовав в 60-х годах в Москве совершенно отмороженную группировку, обложившую данью тамошних «цеховиков», да и всех, кто имел, как тогда говорили, «не-трудовые доходы.
Он слыл дерзким, рискованным и вместе с тем весьма удачливым бандитом. Плюс Монгол обладал несомненными лидерски-ми качествами. В конце жизни Корьков стоял в стороне от бурных разборок, бушевавших в криминальном мире, хотя, по некоторым данным, не оставлял до конца свой преступный промысел, о чем будет сказано ниже. В пос-ледний раз на широкой публике он появился на похоронах Отари Квантришвили, с которым был знаком, однако вскоре из-за тяжелой болезни был вынужден лечь в больницу, откуда его вынесли уже вперед ногами.
Нашел талантливого ученика
Теперь подробнее о деятельности банды Монгола. Для СССР она была нетривиальна. Ее атаман собрал вокруг себя настоящих отморозков. К примеру, подручным Монгола был уголовник по кличке Калымский, или Битумщик. Монгол подтянул его к движе-нию сразу после того, как он освободился из Камских лагерей. Сидел Битумщик за то, что облил бензином человека и поджег. Свое прозвище он получил после того, как разогрел паяльной лампой битум в кружке, позвонил в квартиру и выплеснул ее содер-жимое в лицо открывшему. За убийство человека он просил 100 рублей, за «битум» 500… Немного, прямо скажем.
Именно в банде Монгола знаменитый Япончик прошел свои «уголовные университеты». Монгол, тяготевший к спортсменам-силови-кам, приметил упрямого и крайне агрессивного Иванькова, который, будучи тогда молодым и полным сил, стал мастером спорта по боксу. Что ж, можно отметить отменные селекционные способности Монгола — ученика он себе взял талантливого. В своем роде, конечно.
В гроб живьем
Банда Монгола имела осведомителей среди столичных валютчиков, проституток, фарцов-щиков — они знали многих тайных богачей в лицо. Жертвы выбирались из числа подпольных миллионеров, работников торговли, собира-телей антиквариата и богатых «цеховиков». Таковых в Москве на самом деле было немало. Монгол знал, в чем их слабость: потерпевшие после налета в милицию жаловаться не по-бегут. Объяснять правоохранительным органам, откуда у простого советс-кого человека ювелирные украшения или картины стоимостью сотни тысяч рублей, никто не захочет. Еще одно ноу-хау банды, из разряда «чтобы дваж-ды не вставать» — кроме откупного, бандиты требо-вали у своей жертвы дать им очередную наводку. Вот так-то.
«Трудилась» бригада Монгола и на ниве ула-живания взаимных претензий «цеховиков» и антикварщиков, предлагала услуги по возвра-щению долгов с условием отчисления процента себе «за услуги».
В банде Монгола были настоящие мастера своего дела, умевшие найти «взаимопонимание» с любым самым несговорчивым чело-веком. Бандиты вывозили жертв и членов их семей в лес, подвешивали женщин за ноги к веткам деревьев, заставляли их выкапывать себе могилы.
Особо строптивых отдавали в руки некоего Быкова, имевшего в банде кличку Балда, наркомана, регулярно попадавшего в психиат-рическую больницу с диагнозом шизофрения. Балда расправлялся с людьми так: запихивал живыми в гроб, заколачивал гвоздями крышку и начинал пилить доски двуручной пилой. Тут уж у любых клиентов, даже самых несговорчи-вых, развязывался язык, и они вспоминали все. Точнее, не все, а самое важное — где деньги лежат. Таких банд уже потом, в 1990-е, появилось предостаточно. Для тихого же советского времени бандиты проявляли невиданную жестокость. Под-польные миллионеры начали бояться собственной тени.
Банду Монгола Московский уголовный розыск разгромил в 1972 году. Это была кропотли-вая и сложная работа, которую МУР выполнил на отлично. Балда был осужден на 13 лет и отправился в психиатричес-кую больницу закрытого типа. Монгол получил на год больше. Немного. Он был уже «коро-нован», и в тюрьме ему было сплошное уважение и почет. Слава его опережала.
Он был «раскоронован»?
Удивительно, но после своего освобож-дения Монгол держался в тени, изредка, как и положено вору в законе, выступая в роли криминального арбитра-третейского судьи. Но природа взяла свое.
В конце 1980-х он собрал новую коман-ду из спортсменов — борцов, боксеров, штангистов. С их помощью старый вор легко добывал средства к существованию — обложил данью кооператоров, автосервис, лоточников и владельцев частных магазинов в районе Тушина. На рестораны и наркотики, к которым он давно пристрастился, Монголу хватало с лихвой до самой его кончины.